Целеустремленность Лили Брик подпитывалась ее смелостью и стремлением к хорошей жизни. Так, спустя пять лет после самоубийства Владимира Маяковского, она не побоялась написать письмо самому Иосифу Сталину, в котором жаловалась на то, что поэт почти забыт и его книги не издаются. Вождь сразу же обратился по этому поводу к председателю Коммунистической партии КПК Николаю Ежову:
6 правил жизни Лили Брик, почему она была так привлекательна для мужчин
Загадочная и противоречивая Лиля Брик действительно владела искусством обольщения мужчин. С юных лет она имела множество романов, а к концу своей жизни на ее счету был не один десяток влиятельных любовников. К тому же, она трижды вышла замуж и стала главной музой Владимира Маяковского. Далее мы расскажем о правилах жизни Лили Брик, благодаря которым она покоряла мужские сердца.
Быть уверенной в своей неотразимости
По словам современников, Лиля Брик не отличалась особой красотой. Она была женщиной низкого роста с худыми ногами и не самым миловидным лицом. Тем не менее, огромное количество мужчин влюблялись в нее страстно и без ума.
Во время учебы в Германии она имела роман одновременно с двумя студентами, что привело к тому, что ее родители увезли ее в польскую деревню к бабушке. Однако даже там к ней начал свататься родной дядя.
Этот замечательный дар околдовывать мужчин был основан на том, что Лиля Брик была уверена в собственной неотразимости. Будучи гимназисткой с косичками, она представляла себя в зеркале совершенно другой — ослепительной светской львицей, обладающей магнетическим обаянием, способной одним лишь взглядом покорить окружающих. Неудивительно, что вскоре эта уверенность стала реальностью.
Хорошая обувь и шелковое белье
Лиля Брик была известной музой русского авангарда, хозяйкой знаменитого литературно-художественного салона, а также неофициальной вдовой Маяковского — ей принадлежали почти все права на его наследие, что влекло за собой и финансовые отчисления от издания сборников поэта. Она провела всю жизнь в роскоши — даже в самые трудные для страны времена. Однако, несмотря на своё общественное положение, она никогда не работала и не состояла ни как профессионал, ни как мать — после неудавшегося подпольного аборта она не могла иметь детей.
Кажется, что смыслом ее жизни стали отношения с мужчинами. Несмотря на то, что далеко не все признавали ее красоту, скорее наоборот, и фигура у нее была спорной. Даже глаза нельзя было назвать выдающимися. Однако мужчины не могли устоять перед Лилей, настолько она была обаятельной и притягательной.
Лиля интересовалась не только физической стороной отношений. Она стремилась общаться с мужчинами, восхищаться ими, нуждалась в их служении и покорности. Даже разработала свою формулу обольщения. Она была достаточно простой: внушать мужчине, что он умен или гениален, тогда как другие этого не понимают. Разрешать ему делать то, что ему запрещают в домашней обстановке, например, курить, уезжать, когда и куда хочет. Остальное могли обеспечить хорошая обувь и шелковое белье.
Беременность и подпольный аборт
Исследователи до сих пор плутают в вопросах о том, сколько раз Лиля выходила замуж и сколько было неофициальных браков. А уж количество её любовных романов — краткосрочных и длительных — просто невозможно посчитать.
Еще в гимназии Лиля привлекла внимание своего учителя словесности. Узнав об этом, ее родители отправили ее к бабушке в деревню в Польше. Но там в неё влюбился родной дядя, который даже захотел жениться. Лилю вернули домой. Но вскоре, спустя два года, она попала в другую ситуацию, оказавшись в плену соблазна — 17-летняя Брик забеременела от учителя музыки и, первоначально намереваясь оставить ребенка, в итоге была вынуждена делать аборт. Мать и тетя нашли врача, который произвел операцию и восстановил её девственность по просьбе матери, беспокойной о будущем дочери.
Лиля, однако, решила поступить по своему. После окончания операции она сама лишила себя девственности. Она также предприняла попытку суицида. Если бы не бдительная мать, принявшая меры, возможно, и Владимир Маяковский не создал бы многих своих произведений.
Но тогда Лили Каган, так звали девочку при рождении, и помыслить не могла, какое будущее ее ждет. Она проявляла способности в различных сферах, бросила математику, затем увлеклась архитектурой и скульптурой. В итоге она вышла замуж за Осипа Брика, сотрудника компании по торговле кораллами, который уже несколько лет имел возможность ухаживать за ней и был готов жениться, узнав о беременности Лили.
Брак втроем
Владимир Маяковский так описывал свои первые впечатления о Лили Брик: «Пришла — деловито, за рыком, за ростом, взглянув, разглядела просто мальчика. Взяла, отобрала сердце и просто пошла играть — как девочка мячиком». Июль 1915 года. Это была радостная дата. «Знакомлюсь с Л.Ю. и О.М. Бриками», — писал поэт в своей автобиографии. С этого момента он стал посвящать свои стихи именно ей — женщине, из-за которой его личная жизнь превратилась в самый скандальный роман советского времени — брак втроем.
Маяковский вошел в жизнь Лили, когда она уже состояла в браке с Осипом. Лиля разделяла его чувства, но расстаться с супругом она не планировала. И сам Брик считал ревность и собственничество проявлением мещанства.
«Я любила заниматься любовью с Осей. Мы тогда запирали Володю на кухне. Он рвался, хотел к нам, царапался в дверь и плакал», — вспоминала уже в преклонном возрасте Лиля Брик поэту Андрею Вознесенскому.
В 1918 году Лиля и Володя обменялись символическими кольцами. На одном из них были выгравированы инициалы поэта, на другом — его музы. Буквы «ЛЮБ», если вращать кольцо, превращались в бесконечное «люблю». О своем обручении Лиля сообщила сестре Эльзе: «Я сказала Осе, что мое чувство к Володе проверено, прочно и что я теперь его жена. И Ося согласен.»
Несмотря на то, что брак втроем предоставлял всем его участникам относительную свободу, Лиля не позволяла Маяковскому пересекать установленные ею границы. Так, когда поэт решил жениться на студентке Наталье Брюханенко, Лиля сразу же вмешалась, написав ему письмо: «Володечка, до меня доходят слухи, что ты серьезно решил жениться. Не делай этого, пожалуйста!»
Владимир Маяковский и Лиля Брик в Германии, 1922 год
РИА Новости
Но оградить Володю от других женщин Лиля не могла до конца. Неприятным ударом для нее стало известие о дочери поэта, родившейся в Америке у русской эмигрантки Элли Джонс в 1926 году. Несмотря на то что поэт видел свою дочь всего один раз — в Ницце, когда ей было 2,5 года — эта встреча вызвала у Лили бурную ревность.
Чтобы отвлечь внимание поэта от его американской семьи, она попросила свою сестру познакомить Маяковского с привлекательной русской эмигранткой Татьяной Яковлевой. Зарождающееся чувство в поэте действительно привело к тому, что он прекратил общение с Элли и их дочкой. Хотя некоторые исследователи жизни и творчества поэта считают, что он сделал это специально, чтобы отвлечь внимание Лили и НКВД от своей семьи в США.
Вернувшись из Парижа в Россию, Маяковский публично прочитал стихи, посвященные Татьяне Яковлевой. Лиля была возмущена и этим. Когда роман с Яковлевой начал перерастать в нечто более серьезное, Брик вновь прибегла к помощи сестры. Она написала письмо из Парижа с новостью о том, что Татьяна выходит замуж за богатого герцога. Лиля случайно зачитала это письмо вслух на одном из литературных вечеров, тем самым перечеркнув все чувства Маяковского к ничего не подозревавшей Яковлевой.
Поэт называет Лилю «Кися», а она отвечает ему «Щен». Так они и жили, как кошка с собакой: Брик гуляла сама по себе, а Маяковский относился к ней с преданной верностью до самой своей смерти.
Судя по дневникам Лили, самоубийство Маяковского она восприняла с достаточно холодным спокойствием, хоть и винила себя в том, что не оказалась рядом в тот роковой момент. Однако смерть Осипа, с которым на тот момент она уже не была в браке, потрясла её намного сильнее: «Когда ушел Маяковский — не стало Маяковского, а когда умер Брик — умерла я.»
Почетная чекистка
В Москве 1920-х годов ходило множество слухов о причастности Лили Брик к специальным службам. Одни называли её осведомительницей, другие — тайным сотрудником ОГПУ. Определенная репутация складывалась и благодаря тому, что заместитель начальника секретного отдела ОГПУ Яков Агранов был другом семьи Бриков и частым гостем их литературного салона, что также порождало слухи о романтической связи между ними. Сама Лиля позже писала в своих мемуарах: «Я не слышала, чтобы наши имена как-то связывали. Это появилось позже, после расстрела Агранова.»
Но стоит упомянуть, что стоило мне приветливо пообщаться с мужчиной или, наоборот, пренебречь им, как тут же начинали появляться слухи на тему Лиля Брик и NN, которые обрастали подробностями.
В её салоне собиралась вся творческая интеллигенция того времени для дискуссий, редактуры и просто совместных посиделок. Здесь бывали Борис Пастернак, Виктор Шкловский, Всеволод Мейерхольд, Пабло Неруда, Теодор Драйзер. Организатора массовых репрессий в кругах Бриков называли Янечкой или Агранычем. Частыми гостями литературных вечеров были и другие чекисты — Валерий Горожанин, начальник особого бюро при НКВД, и замначальника иностранного отдела ГПУ Михаил Горб.
Квартира Бриков была фактически отделением московской милиции, — отзывался о салоне Борис Пастернак. По воспоминаниям знакомых, сама Лиля любила упоминать о своём значке почетного чекиста.
Первый аборт
Маяковский был предельно откровенен в своих чувствах, прямо провозглашая свою любовь к Лиличке на каждом шагу. «Если я что-то написал или сказал – тому виной глаза-небеса, любимой моей глаза. Круглые да карие, горячие до гари…» А что же она? Женщина, которая умела превращать будни в праздник, коллекционировала таланты и поклонников, и на протяжении целых пятнадцати лет удерживала на коротком поводке самого знаменитого поэта тех времен. Чем же она была? Посланной провидением музой-вдохновительницей? Расчетливой разбивательницей сердец? Чувственной развратницей? Образ Лили Брик противоречив, и это лишь добавляет её притягательности.
Лиля Юрьевна Брик появилась на свет в 1891 году в семье московского юриста Урия Александровича Кагана и Елены Юльевны, урожденной Берман. Это была обеспеченная семья. Отец тщательно занимался вопросами правового положения евреев в Москве. Мать, рижанка, закончила Московскую консерваторию. Хотя она и не стала известной, была талантливой пианисткой, сочиняла музыку к собственным стихам и любила устраивать дома музыкальные вечера.
Первую дочь назвали в честь Лили Шенеман, возлюбленной Гете, которого Урий Каган почитал больше других поэтов. Девочка занималась с гувернанткой-француженкой, училась в частной гимназии на ура, а в 1909 году поступила на математический факультет Высших женских курсов. Однако, ясно проявив свои склонности к гуманитарным наукам, Лиля вскоре оставила математику и перешла в архитектурный институт — на отделение живописи и лепки. Увлечение изящными искусствами стало для неё серьезным и осталось с ней на всю жизнь.
Весной 1911-го года она отправилась в Мюнхен и почти год обучалась скульптуре, продолжая при этом искать способы раскрытия талантов. В конце 1915 года Лиля Каган так увлеклась балетом, что дома для нее даже оборудовали профессиональный станок — она стала прилежной ученицей балерины Александры Доринской. Позже, в эпоху расцвета популярности и славы своей питомицы, та отзывалась о ее усердии исключительно благожелательно.
Тем не менее, в юности Лиля причиняла немало беспокойства своим родителям: ее увлечения сердечного плана следовали одно за другим, каждое из них было бурным и всем поглощавшим. Она рано поняла, что не просто умеет нравиться, но и способна магнетизировать представителей противоположного пола. Существует легенда, что один из её поклонников — Федор Шаляпин, влюбился в неё с первого взгляда, остановив свой экипаж и поделившись с ней своим восхищением.
В то же время родители гордились своей дочерью: она была талантливой и способной, с безошибочным чутьем на истинно талантливое и прекрасное. Если сама не могла что-то создать, то обращалась за помощью к окружению. Например, в их доме с гордостью зачитывали литературные произведения Лили, вызывающие интерес и одобрение у гостей. Однако в один из удивительных моментов выяснили, что на самом деле сочинял не гимназистка, а её учитель словесности, самозабвенно творивший вместо своей юной подопечной.
Соблюдение репутации имело важное значение в то время, и родители, обеспокоенные поведением дочери, отправили её в Катовице, польский город, где жила бабушка. Однако исход их плана по восстановлению нравственности дочери стал для них настоящим потрясением: в девочку влюбился родной дядя, желавший официального брака с ней, указывая на законы, разрешающие подобные союзы среди евреев. Лили вернули обратно в Москву из соображений безопасности. Но всего через некоторое время, после очередного флирта, её снова отправили в провинцию, где ей сделали аборт (или искусственные роды). Это стало окончательной причиной, по которой она лишилась возможности иметь детей. Теперь она могла позволить себе раскрепощённость в интимной жизни: «Лучше всего знакомиться в постели!» — так она думала. Теперь непродолжительная беременность для неё не представляла угрозы.
Воспитательные меры
Лиля старалась жить и любить по собственным правилам и установила нерушимые законы совместного проживания для всех троих. Например, вечерами они проводили время вместе, а днём каждый имел полную свободу действий. Конечно, буйный темперамент Маяковского вписывался в эту схему не идеально. Поэт ревновал, устраивал сцены и даже крушил мебель. Осип, зная свою супругу лучше всех, пытался успокоить гениального соседа: мол, Лиля — это стихия. Зачем пытаться остановить дождь или снегопад по своему желанию? Но сама виновница всех бурь не собиралась отказываться от своих увлечений. На тот момент она даже четко сформулировала секрет своей неотразимости, который действовал безотказно: нужно внушить мужчине, что он замечательный или даже гениальный, но другие этого не понимают. Разрешить ему делать то, что ему запрещают дома, например, курить или уезжать, куда вздумается. Единственное, что оставалось — это хорошая обувь и шелковое белье.
Стоит отдать должное Лиле Брик в вопросах вкуса и изящества выбора: она всегда одевалась с умопомрачительной элегантностью. Безусловно, её возможности в этом смысле превосходили многих. Влюбленный Владимир Владимирович часто выезжал за границу и с готовностью обеспечивал свою музу иностранными духами, нарядами и обувью. И когда она, привыкшая к его подаркам, пожелала получить автомобиль (уточнив, что её предпочтение — это модель «Форд»), поэт выполнил и это желание.
Брик всегда внимательно следила не только за случайными флиртами, но и за творчеством поэта, уверяя, что иногда Володе полезно мучиться, так как это способствует созданию потрясающих стихов. Как-то она устроила настоящий карантин, запретив Маяковскому видеться с любимой несколько месяцев. Гений страдал, шлёпал записки через домработницу Аннушку и считал дни до намеченной встречи. А во время поездки, в которой они вместе следовали в Питер после разлуки, он обрушивал на неё свои новые поэмы.
Лиля уверяла, что всегда любила Осипа. И даже любовь к Маяковскому во многом была вызвана тем, что Осип очень высоко ценил и почитал поэта. Уже в преклонном возрасте Лиля Юрьевна признается, как ей нравилось заниматься любовью со своим официальным супругом, а Маяковского в такие моменты запирали в кухне. Он плакал, царапался и просился к ним. Друг Анны Ахматовой, поэт Пунин, сказал о Лиле: «Эта наиболее обаятельная женщина знает много о человеческой любви и чувственной любви». Ахматова оставила потомкам свои впечатления о Брик: «Волосы окрашены, a на истерзанном лице наглые глаза». Однако сама Лиля никогда не будет вести счет своим многочисленным успехам у мужчин, а по поводу своего самого известного романа в жизни заметит: «Конечно, Володе следовало жениться на Аннушке, как этого хотела вся Россия, чтобы Пушкин женился на Арине Родионовне. К сожалению, избранницы гениев ужасно редко нравятся окружающим, и тем более современницам, не говоря уже о потомках.»
Муза русского авангарда
Лиля Брик вошла в историю русской культуры как муза авангарда. Главный поэт-футурист страны Владимир Маяковский посвятил ей почти всю свою любовную лирику: «Лиличка», «Флейта-позвоночник», «Ко всему», «Ты» (из поэмы «Любовь»), поэма «Про это». В ее знаменитом литературном салоне многие поэты и писатели советской эпохи смогли прочитать свои работы: Андрей Вознесенский, Николай Асеев, Виктор Шкловский, Николай Глазков, Павел Коган.
Асеев вспоминал, что всегда восхищался оригинальным мнением Брик. Молодой поэт Михаил Кульчицкий благодарил её за то, что она его открыла. Писатель Бенедикт Сарнов говорил, что влюбился в Лилю Брик задолго до личной встречи. Его литературный салон он называл футуристическим: «Поэтов здесь ценили не по официальным советским ранговым таблицам или каким-либо гамбургским счетам, а именно по этой футуристической, лефовской шкале ценностей.»
В квартире Осипа и Лили Брик проходили собрания творческого объединения ЛЕФ (Левое объединение футуристического искусства), которое возглавляли Владимир Маяковский и Осип. Лиля постоянно присутствовала на всех собраниях и даже помогала создавать журнал ЛЕФ, делая для него переводы с немецкого языка.
Не только советские поэты были пленены Лили Брик. Одним из её поклонников был чилийский поэт Пабло Неруда, также посещавший её салон. Он воспевал её в своих стихах и писал, что восемь других чилийских поэтов посвятили ей свои произведения. Портреты Лили создавали художники, такие как украинец Давид Бурлюк, а также живописцы Давид Штеренберг и Александр Тышлер. Многие судейшие фотографы того времени — Абрам Штеренберг, Валерий Плотников и Антуан Витез — снимали Лилю.
Одним из наиболее продуктивных сотрудничеств Лили Брик было с Александром Родченко. Он создал известный советский плакат для Госиздата, на котором Лиля Брик изображена как труженица-активистка: в платке и костюме из джерси она призывала советских людей покупать книги. Плакат стал символом авангардной рекламы и был представлен на Международной выставке современных декоративных и промышленных искусств в Париже в 1925 году.
Икона моды Советского Союза
Лиля Брик всегда умела произвести сильное впечатление. Это было связано во многом с её страстью к моде и умением выгодно подчеркивать достоинства своей внешности. У неё была бледная кожа, большие карие глаза и ярко-рыжие волосы. Лиля даже покрасила стены своей комнаты в ультрамариновый синий цвет, чтобы выгодно выделяться на их фоне во время званых вечеров.
Брик постоянно экспериментировала со своими прическами: укладывала чёлку, делала прямой пробор, выбривала затылок, заплетала косы и перевязывала их шёлковым шнурком. В 20-е годы в США возникло новое поколение женщин — флэпперов, которые отказались от корсетов, укоротили юбки и подстригли волосы. Лиля поддержала эту тенденцию и одной из первых в Москве сделала модную стрижку «Гарсон», красила губы в глубокий винный цвет и обводила глаза темным карандашом. Маяковский потакал модным желаниям Лили Брик, привозя ей из Мексики коробки разнообразных сигарет, которые она выбирала в зависимости от платья.
Интерес к моде также разделяла её сестра Эльза Триоле, которая жила в Париже. Эльза часто посылала Лиле посылки с косметикой, туфлями, духами и другими аксессуарами. Из всех предметов гардероба, чулки были её любимыми. В Советском Союзе их производили из хлопчатобумажной ткани или фильдеперса, тогда как Эльза посылала сестре тонкие, шелковые чулки. Несмотря на то что Лиля получала модные заграничные наряды от Эльзы, она сама с удовольствием брала в руки иголку с ниткой. Когда в 1921 году в СССР наступил дефицит тканей, Брик шила себе платья из узбекской набойки, украшала свою одежду ракушками и носила пальто из портьер с бахромой.
Лиля имела теплые отношения с модисткой Надеждой Ламановой, которая шила наряды для прима-балерин, актрис и всего московского бомонда. В октябре 1923 года фотографии Лили Брик и Эльзы Триоле в платьях от Ламановой появились на страницах французской газеты «Excelsior-Dimanche».
Лиля еще в 1927 году стала одной из первых, кто примерил полупрозрачное платье. Она во многом опережала своё время в области советской моды, одной из первых начала носить брюки, вдохновившись своим близким другом — французским модельером Ивом Сен-Лораном. Он первым создал женский брючный костюм и подарил Лиле множество своих авторских вещей: блузки, брюки, пояса и браслеты. К её 85-ти летию он специально создал для неё чёрное платье с бархатным жакетом, а также подарил духи Opium, которые нанесли на неё во время кремации.
Лиля Брик ушла из жизни в 1978 году, приняв смертельную дозу снотворного. На момент своего ухода ей было 87 лет. За несколько месяцев до этого она сломала шейку бедра и больше не могла вести прежний образ жизни, чувствуя себя слишком беспомощной, поэтому выбрала свой способ ухода из жизни.
